Скопинский офицер
Михаил Российский, кандидат исторических наук
«Рязанские ведомости» №167 (5677), 9 ноября 2018 года
11 ноября — 100 лет со дня окончания Первой мировой войны. Для нашей страны этот масштабный военный конфликт закончился более чем на полгода раньше – подписанием Брестского мира. Революционный 1917 год и последовавшая за ним кровавая Гражданская война затмили в восприятии современников и потомков предшествовавшие им военные события. А между тем русские ветераны Первой мировой оставили нам в наследство немало примеров воинского героизма, достойных подражания. Одним из них был кадровый офицер Русской императорской армии Павел Семенович Юрин (1877 – 1938).
Из крестьянского сословия
Будущий герой Великой войны родился в селе Починки Егорьевского уезда Рязанской губернии в семье выходцев из крестьянского сословия. Он получил техническое образование в железнодорожном училище и в 1898 г. был призван на армейскую службу. Вольноопределяющийся 2-го разряда Юрин попал в 10-й гренадерский Малороссийский генерал-фельдмаршала графа Румянцева-Задунайского полк, дислоцированный во Владимире. Окончив полный курс Казанского пехотного юнкерского училища по 1-му разряду, он вернулся в ставший родным полк подпоручиком и прошел в нем все ступени военных чинов до подполковника. За годы службы П.С. Юрин был удостоен орденов Св. Станислава 2-й степени, Св. Анны 4-й, 3-й, и 2-й степеней, а также Св. Владимира 4-й степени.
В первые месяцы начавшейся в 1914 г. мировой войны 10-й гренадерский Малороссийский полк в составе 3-й гренадерской дивизии вел боевые действия на польских землях России и Австро-Венгрии. В бою 12 (25) октября 1914 г. штабс-капитан Юрин «по выбытии из строя командира батальона принял батальон в командование, занял с боя прорыв между деревней Пайенков и шоссе на Радом и тем самым установил связь с соседним полком, удержал эту позицию под сильным и губительным огнем противника и утром 13 октября, перейдя по собственному почину в атаку, увлек за собой другие части и штыками выбил неприятеля из целого ряда окопов и леса». Отважный офицер был произведен в капитаны, стал командиром роты, а за проявленную на поле боя храбрость летом 1915 г. был награжден Георгиевским оружием.
До конца первого года войны П.С. Юрину удалось еще раз проявить свои способности боевого пехотного командира. В ночь с 8 (21) на 9 (22) декабря 1914 г. во время боя на реке Ниде 2-й батальон, которым командовал капитан Юрин, получил задачу овладеть деревней Клишов. Под сильным ружейным и пулеметным огнем противника офицер «бросился впереди своего батальона, увлек за собой людей, выбил австрийцев из двух рядов окопов и ворвался в деревню Клишов, которой овладел штыковым ударом. В результате захватил в Клишове 16 офицеров, 676 австрийцев и 1 пулемет… Противник вынужден был отойти за реку Ниду, что обеспечило дальнейший успех нашим войскам». Награда за этот подвиг долго искала своего героя. Лишь 13 (26) ноября 1916 г. высочайшим приказом к тому времени уже произведенный в подполковники П.С. Юрин был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени – наиболее почетным воинским отличием в России.
Скопинское дело
Известие о награждении боевой офицер получил в госпитале. В сентябре 1916 г. подполковник Юрин был серьезно ранен в голову и контужен. С декабря 1916 г. он находился на лечении в Кисловодске, где его и застали события Февральской революции 1917 г. Последовавшую за ней деградацию армии и государства ему, похоже, пришлось наблюдать из Владимира. После Октябрьской революции 1917 г. бывшему офицеру с боевым опытом довелось послужить и в Рабоче-Крестьянской Красной Армии: в течение трех месяцев он занимал должность в военном комиссариате, а после был снят с воинского учета по возрасту.
В 1919 г. П.С. Юрин переехал с семьей из Владимира в рязанский уездный город Скопин. При селе Желтухино в Скопинском уезде до революции находилось имение родителей его жены дворян Десницких, так что город был знаком семье офицера. Здесь на сбережения военных лет им был приобретен дом 24 на ул. Мясницкой (ныне Афиногенова), который до наших дней не сохранился. В Скопине пригодилось техническое образование Павла Семеновича: он нашел работу в строительстве. В частности, в 1929 г. при его участии был возведен деревянный мост через реку Вёрда. Позднее П.С. Юрин работал техником-проектировщиком в бюро силикатного треста. Будучи человеком религиозным, он исполнял обязанности старосты одного из церковных приходов в Скопине.
Гражданская война разделила все общество, не исключая и армейскую среду: часть генералитета и офицерского корпуса присягнула на верность советской власти, в то время как многие их вчерашние товарищи по оружию отправились сражаться против нее в ряды белого движения. После Гражданской войны оказавшиеся в эмиграции офицеры белых армий стали кадровым резервом иностранных спецслужб, активно использовались для шпионско-диверсионной деятельности против Советской России. Это обстоятельство не способствовало укреплению доверия новой власти к бывшим «царским офицерам».
В 1920-1930-х гг. в Скопине и окрестностях проживало немало бывших офицеров стоявшего в городе в дореволюционные годы 140-го пехотного Зарайского полка. Неудивительно, что все они рано или поздно вошли в круг знакомых П.С. Юрина. Ветераны мировой войны встречались, обменивались новостями, обсуждали актуальные политические события. Можно предположить, что их оценки деятельности советских властей не всегда были благожелательными. В обстановке всеобщей подозрительности, охватившей советское общество после убийства С.М. Кирова и политических процессов над внутрипартийной оппозицией, столь активные контакты бывших военных не могли не попасть в поле зрения репрессивных органов. В управление НКВД по Рязанской области «поступили сведения» о том, что в Скопинском районе существует группа офицеров царской армии, ведущих антисоветскую деятельность. Начались аресты.
П.С. Юрин был арестован 7 августа 1937 г. Он стал одним из 19 фигурантов «дела скопинских офицеров». Все они были обвинены в причастности к антисоветской военной организации, якобы созданной в городе еще в 1918 г. Под давлением следствия некоторым из них, в том числе 60-летнему Павлу Семеновичу, пришлось признать себя виновными в контрреволюционной деятельности. На основании свидетельских показаний следствие сделало вывод, что П.С. Юрин, «являлся участником контрреволюционной военно-офицерской организации, вербовал новых участников в организацию, проводил активную контрреволюционную повстанческую деятельность и оскорбительно отзывался о членах советского правительства». 10 декабря 1937 г. Павел Семенович вместе с другими участниками «дела скопинских офицеров» был осужден тройкой УНКВД по Рязанской области по ст. 58–10 и 58–11 УК РСФСР и приговорен к расстрелу. Русскому офицеру, герою Первой мировой войны и Георгиевскому кавалеру пришлось умереть с клеймом преступника.
«За недостаточностью улик»
В 1957 г. материалы архивно-следственного дела № 011724 о скопинской военно-офицерской организации были изучены следователем следственного отдела УКГБ СССР по Рязанской области лейтенантом Седовым. Доказательства вины обвиняемых были признаны недостаточными. Дело в отношении П.С. Юрина и других бывших офицеров Русской императорской армии из Скопина было прекращено «за недостаточностью улик».
Полноценная юридическая реабилитация в те годы, безусловно, была важна для родных и близких П.С. Юрина. С современной точки зрения важнее другое – то, что его полностью оправдала история. Позднейшие исследователи полагают, что «дело скопинских офицеров» было сфабриковано местными органами НКВД и не имеет под собой фактологического основания.
Как представляется, по прошествии 100 лет со дня окончания Первой мировой войны можно было бы воздать должное памяти боевого офицера – участника этого далекого от нас и все более погружающегося в прошлое конфликта. Фронтовые подвиги П.С. Юрина – часть общего исторического наследия рязанского края, которым можно по праву гордиться. Трагические обстоятельства его гибели – тоже часть нашей истории, о которой нельзя забывать. Возможно, муниципальным властям города Скопина и отделению Российского военно-исторического общества в Рязанской области стоило бы задуматься о возможности увековечения его памяти в городе, с которым его многое связывало.