О «чёрном гусаре» замолвите слово
Михаил Российский, кандидат исторических наук
«Рязанские ведомости», №81, 25 октября 2019 года
Сто лет назад в нашей стране шла ожесточенная гражданская война. Белые и красные с упорством, достойным лучшего применения, уничтожали друг друга из-за того, что каждая из сторон по-своему представляла себе “прекрасную Россию будущего”. А между враждующими лагерями металось страдавшее от репрессий, экспроприаций и реквизиций гражданское население. Красные обрушивали всю тяжесть “пролетарского гнева” на состоятельную прослойку общества, белые – на социальные низы, небезосновательно подозревая их в симпатиях к большевикам. В этой борьбе многие современники впустую растратили заложенный в них природой человеческий потенциал.
Данное утверждение в полной мере относится к Михаилу Федоровичу Мандрыкину (1884–1942), уроженцу села Корневое Скопинского уезда Рязанской губернии, георгиевскому кавалеру Первой мировой войны, участнику белого движения, представителю русской военной эмиграции. В иных обстоятельствах его имя осталось бы в анналах отечественной военной истории. Однако в реальной жизни подробности биографии этого безусловно неординарного человека приходится выяснять при помощи историков и архивистов из России, Казахстана и США.
В старинном скопинском селе Корневое, первое упоминание о котором относится к 1592 г., издавна известен крестьянский род Мандрыкиных. Его представители из поколения в поколение занимались земледелием, хотя некоторые и делали попытки пойти по предпринимательской стезе. Например, в 1904 г. Иван Иванович Мандрыкин открыл в Корневом собственный трактир. Звезда этого заведения, однако, быстро закатилась: полицейской властью за неисправную торговлю он был в том же году закрыт, а Скопинское уездное земство еще и взыскало с владельца штраф… Здесь, в Корневом, в семье Федора Ильича Мандрыкина (? — 1893) и его супруги Анастасии Ивановны (? — 1924), дальних родственников неудачливого трактирщика, 8 (20) ноября 1884 г. родился сын Михаил.
У русских крестьян было принято с ранних лет приобщать детей к труду. Начало жизненного пути Михаила в этом плане не стало исключением. Об образовании подрастающего поколения родители чрезмерно не беспокоились. Трех классов Корневской земской школы детям поселян должно было хватить на все случаи жизни.
«Университетом» для крестьянского парня стала армейская служба. Осенью 1907 г. 23-летний Михаил Мандрыкин отправился по призыву в Русскую императорскую армию. Срочную службу он проходил в одном из драгунских полков. Здесь уроженец Корневого, что называется, «нашел себя». Импровизированный «вуз» он окончил с отличием, возвратившись в родное село в ноябре 1910 г. взводным унтер-офицером запаса, награжденным серебряными часами за окончание полковой учебной команды, а также знаками «За разведку» и «За отличную стрельбу».
Похоже, после этого опыта М.Ф.Мандрыкин уже не мыслил себя вне армии. В мае 1912 г. он был принят на сверхсрочную службу строевым взводным унтер-офицером в стоявший в уездном городе Скопине 140-й пехотный Зарайский полк. Здесь, недалеко от родного села, Михаил Федорович окончил курс войсковой унтер-офицерской школы и был награжден двумя юбилейными медалями: «В память 100-летия Отечественной войны 1812 года» и «В память 300-летия царствования Дома Романовых».
Летом 1914 г. Россия вступила в Первую мировую войну. В июле 140-й пехотный Зарайский полк в составе 35-й пехотной дивизии 17-го армейского корпуса отправился на Юго-Западный фронт, создававшийся на территории польских губерний страны. В боевой обстановке кадровому унтер-офицеру из Корневого удалось в полной мере проявить свои лучшие качества. Уже за сентябрьские бои на территории Холмской губернии он был отмечен Георгиевским крестом 4-й степени и произведен в подпрапорщики.
За три года войны М.Ф.Мандрыкин стал кавалером шести георгиевских наград. Крестом 2-й степени он был награжден дважды, причем повторное награждение не было отменено. Сохранилось описание совершенного им в ходе арьергардных боев у крепости Перемышль подвига: «13 (26) мая 1915 г. в бою с германцами у деревни Неновице, когда два батальона полка, получив приказание держаться до последнего, были почти окружены неприятелем, ввиду чего телефонная связь с ними была окончательно прервана, вызвался охотником передать батальонам вновь полученное приказание об отходе части на деревню Кальникув, под действительным и сильным артиллерийским и ружейным огнем противника в точности таковое исполнил, причем был тяжело ранен в грудь навылет. Передача этого приказания способствовала тому, что остатки двух батальонов с несколькими офицерами успели пробиться и присоединиться к своей части». В декабре 1915 г. за исполнение обязанностей младшего офицера 15-й роты полка М.Ф.Мандрыкин получил Георгиевскую медаль 4-й степени, а за бои под Ковелем в ходе Брусиловского прорыва был удостоен Георгиевского креста 1-й степени. От имени императора Николая II награду ему вручил двоюродный дядя царя великий князь Георгий Михайлович.
Февральская революция открыла М.Ф.Мандрыкину путь к производству в офицеры. Со времени неудачного июльского наступления 1917 г., завершившегося для войск Юго-Западного фронта «тарнопольской катастрофой», он исполнял обязанности младшего офицера 7-й роты 140-го пехотного Зарайского полка. Приказом по армии и флоту от 5 (18) октября М.Ф.Мандрыкин был за боевые заслуги произведен в прапорщики. Однако уже вскоре декабрьский декрет недавно пришедшего к власти правительства большевиков отменил в армии и погоны, и все старорежимные знаки отличия. На основании резолюции фронтового съезда Северного фронта, объявленного в приказе по полку 19 декабря 1917 г., офицеры-«зарайцы» во главе со своим командиром полковником А.Н.Тверитиновым получили почетные звания «солдат-граждан». Это вряд ли могло понравиться унтер-офицеру довоенной школы, лишь недавно потом и кровью заслужившему себе офицерские погоны.
После роспуска Зарайского полка в начале 1918 г. следы прапорщика Мандрыкина на короткое время теряются. Ближе к концу года георгиевский кавалер из Корневого появляется на фронте Гражданской войны в лагере контрреволюции: он вступил в ряды Партизанской дивизии атамана Б.В.Анненкова, воевавшего на стороне Временного Сибирского правительства. Под ее знаменами собирались радикальные монархисты, ностальгировавшие по «старому режиму». Отдельным соединениям дивизии были присвоены звучные наименования, отсылавшие к славному прошлому русской армии. Одним из них стал полк «черных гусар», в который был зачислен вспомнивший свою кавалерийскую юность бывший пехотный прапорщик Мандрыкин.
В годы Гражданской войны анненковцы снискали себе сомнительную славу, запомнившись современникам редкими по жестокости расправами над восставшими крестьянами Семиречья, бесчинствами, насилиями и грабежами гражданского населения. Полк «черных гусар» не был исключением из этого печального правила. В июне 1919 г. приказом атамана М.Ф.Мандрыкин был одновременно произведен в корнеты и поручики и получил под свое командование отдельный эскадрон полка, с которым в августе принимал участие в карательных акциях под Семипалатинском. Позднее, при развертывании отправленного на Урал эскадрона в новый полк «гусар смерти», штабс-ротмистр Мандрыкин на некоторое время стал его командиром. Когда же в апреле 1920 г. Б.В.Анненков с остатками своей дивизии ушел в Китай, на плечах уроженца Корневого, по некоторым сведениям, видели уже погоны подполковника.
В китайской провинции Синьцзян, где осели многие бывшие анненковцы (сам атаман в 1926 г. был арестован и вывезен в СССР, где его осудили и расстреляли), М.Ф.Мандрыкин подвизался на кондитерской фабрике в городе Кульджа. Однако во время уйгурского восстания 1931—1934 гг. его боевой опыт оказался востребованным. Ветерану мировой и гражданской войн довелось послужить некоторое время в китайской армии, где он даже получил чин полковника.
В начале 1940-х гг. М.Ф.Мандрыкин с женой и детьми проживал в окрестностях Кульджи и трудился бухгалтером на местном скотоводческом предприятии. Однако в августе 1941 г. он попал в поле зрения НКВД Казахской ССР. Уже началась Великая Отечественная война, на западе страны шли бои за Смоленск, и на этом фоне у советских спецслужб имелись серьезные основания опасаться японской агрессии с востока. Поэтому с согласия китайских властей приграничная зона была очищена от потенциальных коллаборационистов, прежде всего — от бывших белогвардейцев. М.Ф.Мандрыкин был арестован на территории Китая и вывезен в Алма-Ату. В июле 1942 г. бывший анненковец был осужден за шпионаж и антисоветскую деятельность и приговорен к высшей мере наказания.
Подробная, основанная на документах биография М.Ф.Мандрыкина в настоящее время готовится к публикации. В трагической судьбе этого явно одаренного сына рязанской земли нашли отражение все бурные перипетии русского ХХ века. Остается лишь сожалеть о том, что исторические обстоятельства не позволили в полной мене использовать его способности на благо Родины.